А осенью что? А осенью мы тоже с братюней вели задушевную беседу под тот же блядский мартини, чтоб его, скоро будет ассоциироваться только с чем-то плохим.
Я тогда была в жесточайшей депрессии по поводу своей никчёмности и непереносимости ноября месяца. Казалось бы,возвращение в Glee Moscow должно было дать мне новое вдохновение,цель, радость, но вот и без такого не обошлось,да.
Ещё и в универе были проблемы (а когда их нет,собственно).И я ужасно хотела от всего этого сбежать в Питер вместе с Андреем. Но мама меня не отпустила,потому что она сама уехала в отпуск и "не хотела оставлять квартиру абы на кого.Вот вернусь я— тогда ты поедешь".
И я осталась на две недели в пустой квартире. Зато никто не мешал шляться по тёмным улицам в наушниках,а потом приходить домой,не включая свет, ходить по квартире, а потом просто садиться у двери на пол и плакать.
Потом я решила предложить ему приехать в Москву,раз я тут всё равно загибаюсь от такого любимого в любое другое время одиночества. И он не сразу согласился,что меня не то чтобы обидело,но разозлило— в конце-то концов, не хотите — не надо,мне и одной тут,может быть,зашибись.
В какой-то момент он всё же решился и сказал,что пусть всё пойдёт к чёрту,но он приедет.
Сутки счастья. Может,чуть больше. А потом сообщение о новых обстоятельствах,которые уже никак не дадут ему вырваться.
Ну что ж. Дин тоже отказалась ко мне переехать на это время,сославшись на учёбу и домашние проблемы. Но спасибо ей хотя бы за то,что не бросила меня в ту ночь,которую я по изначальному плану должна была проводить за добрых 800 км отсюда и отнюдь не с ней.

Много ещё чего можно рассказать об этом периоде,но это всё будет настолько печально и безнадёжно, что и начинать не стоит.
Ненавижу осень. А теперь и зиму тоже.